Бабочка на ее плече - Страница 32

К оглавлению

32

– Рада! Да что с тобой? – Парень выглядел испуганно, похоже, он долго не мог ее дозваться.

– Все… все нормально, – пробормотала девушка, сглатывая, и испуганно бросила взгляд через плечо, зная – никакой толпы там уже нет. Лишь спокойная улочка и стоящий у обочины хищный «Мерседес» Алекса. Только сам особняк, казалось, совсем не изменился за два столетия. Родители парня не просто восстановили старый дом, они полностью воссоздали его.

Рада медленно опустила взгляд на свои руки: аккуратные ногти, покрытые темно-вишневым лаком, тонкие, чуть дрожащие пальцы, узкие запястья с выступающей косточкой и ни следа крови. Это видение было самым реальным и близким. Девушка словно оказалась внутри чужого тела. Только вот кому оно принадлежало? Рада готова была поклясться, что цыганке, изображенной на портрете. И, кажется, она сегодня слышала имя незнакомки из далекого прошлого – тоже Рада… Иначе все эти видения просто не имели смысла…

Голова внезапно закружилась, в глазах потемнело, и Рада поняла, что больше не в состоянии о чем-либо думать, рассуждать, говорить или идти, она просто умоляюще посмотрела в обеспокоенные синие глаза Алекса и впервые в жизни упала в обморок.

Глава 12
Романтика старинного особняка

Рада пришла в себя на мягком диване, укутанная уютным, клетчатым пледом. Девушка медленно повернула голову и рассмотрела комнату, в которой оказалась: просторная, с высокими потолками, украшенными вычурной лепниной, светлыми стенами, минимумом мебели и старинным камином. В топке, отгороженной от комнаты кованой решеткой, потрескивал настоящий огонь. Языки пламени лизали березовые поленья, искры с шипением взлетали над головешками и исчезали в каминной трубе.

Алекс невозмутимо сидел в старомодном, будто стащенном из музея кресле у камина. Рада из-под опущенных ресниц разглядывала своего спасителя – безусловно красив, с правильными чертами лица и прямым, словно выточенным из мрамора носом. Достаточно высокий, худощавый, с сильными плечами, контур которых угадывался под тканью рубашки. Молодой человек закинул длинные ноги в светлых джинсах на низкую табуреточку и, как ни в чем не бывало, читал книгу. Заметив, что гостья пришла в себя, он поднял глаза от страниц и с едва заметной улыбкой произнес:

– Наверное, следовало отвезти тебя в больницу, а не тащить к себе в дом. Но, прости, я не удержался. Ты удивительно гармонично здесь смотришься.

– Да нет, все нормально, не нужно в больницу. – Рада неуверенно села на диване, наспех пригладив растрепавшиеся волосы. – Я хорошо себя чувствую, просто день сегодня такой…

– Понимаю, мне тоже не каждый вечер приходится участвовать в потасовках, но в обморок ты упала не после драки… – Алекс отложил книжку, одним плавным, кошачьим движением переместился на диван и присел рядом с Радой. – Ты кого-то увидела здесь, перед домом? – вкрадчиво спросил он, пытаясь поймать испуганный взгляд девушки.

Рада преданно уставилась в сочувствующие пронзительно-синие глаза и едва не рассказала все, но вспомнила слова Рыжей и промолчала, отделавшись неопределенным:

– Да так… просто на самом деле слишком много всего на меня навалилось… – Девушка, закусив губу, отвернулась. Врать она не любила и не умела. – Ужасный день. И обморок – лишь логичный его итог. Наверное, рядом с домом мой организм просто почувствовал себя в безопасности и отключился.

Алекс, вопреки, ожиданиям, не стал выпытывать подробности дальше, а притянул Раду к себе и нежно провел рукой по волосам. Девушка вдохнула поглубже и прикрыла глаза. Теплый и терпкий запах древесного парфюма теперь ассоциировался одновременно с опасностью и защитой. Рада слишком хорошо помнила, какими стремительными и уверенными были движения Алекса во время драки, и ей это нравилось. Его сила будоражила воображение.

– Тебе необходимо выпить, – шепнул он на ухо, и девушка почувствовала, как по предплечьям вверх поднимаются мурашки. Голос у Алекса был низкий, бархатный и очень волнующий. – Хочешь, сделаю мартини?

– Хочу, – кивнула Рада и чуть отстранилась.

Разглядывая спину удаляющегося парня, она поняла, что с удовольствием бы выпила сейчас не мартини, а более крепкий напиток. Но не просить же «прекрасного принца» раздобыть водки? Вряд ли он поймет и оценит подобный порыв. Девушка закусила губу, с ужасом осознавая, что очень не хочет разочаровать Алекса и всеми силами стремится понравиться. Даже готова пить слишком сладкий, популярный в последнее время вермут. Подобное поведение не было ей свойственно. Шелест, тихий, леденящий душу, послышался откуда-то со стороны окна. Рада осторожно поднялась, стараясь не наступать на больную ногу, и, хромая, подошла к тяжелым, плотно задернутым портьерам.

«Уходи!» – шепот был едва слышным, но морозом пробежался по позвоночнику и заставил вздрогнуть. Рада дрожащей рукой раздернула шторы и уставилась в темноту. По стеклу хлестнула ветка, и все стихло, а потом из черноты к окну прильнуло бледное страшное лицо, некогда явно принадлежавшее девушке. Взлохмаченные седые патлы, бескровные, узкие губы и провалы глазниц, на дне которых поселилась тьма. Рада едва сдержалась, чтобы не заорать. «Беги!» – снова шелестящий, пробирающий до костей шепот.

– Почему ты там застыла? – поинтересовался Алекс откуда-то из-за спины.

Рада вздрогнула, сделала глубокий вдох и обернулась, улыбаясь одними губами:

– Да так…

Когда девушка снова бросила взгляд в окно, страшной, призрачной фигуры уже не было – только ночь и едва колышущиеся ветви деревьев.

32