Бабочка на ее плече - Страница 63

Он снова налил шампанского в бокал, присел на край кровати и потянул Раду за руку, устроив девушку у себя на коленях. Она сделала большой глоток и доверчиво прильнула к сильному плечу, с наслаждением вдыхая знакомый запах. Если закрыть глаза и не обращать внимания на ноющего время от времени призрака, то можно убедить себя в том, что все замечательно.

Алекс неразборчиво шепнул два слова, и в помещении вспыхнули свечи. Сначала неярко, а потом разгораясь все сильнее и сильнее. По комнате медленно поплыл сизый ароматный дымок, и Рада совсем успокоилась. Шампанское действительно было хорошим и хмельным – в голове приятно шумело, а руки Алекса, плавно и неторопливо ласкающие бедра, воспринимались как само собой разумеющееся. Даже призрачная дева за окном затихла.

Жадные губы впились в шею, заставив девушку выгнуться им навстречу. Обжигающая ладонь легла на грудь, Рада закрыла глаза и вцепилась в сильные мужские плечи. Утонув в волнах наслаждения, она даже забыла, зачем здесь оказалась. Все стало вдруг совершенно неважным и мелким. Имели значение лишь становящиеся все смелее ласки и хриплое дыхание, вырывающееся из груди.

Рада почувствовала несильную боль в плече, легкое дуновение ветерка и на миг оторвалась от опьяняющих губ Алекса.

Бабочка упорхнула с плеча и замерла над ним, нерешительно подрагивая разноцветными крылышками, словно сомневалась, стоит ли куда-нибудь лететь.

– Смотри… – завороженно прошептала девушка, слегка отстранившись. Глаза Алекса даже в полумраке свечей были неестественно синими, словно два огромных сапфира, и очень внимательными. Он не отрываясь глядел на бабочку, даже протянул руку, но бражник плавно вильнул в сторону от его пальцев.

– Так и должно быть, ведь правда? Она не нужна тебе, пусть летит, – жарко зашептал Алекс, прижимая сильнее, проводя обжигающими ладонями по спине. Рада расслабилась, сдаваясь, и торопливо расстегнула белоснежную рубашку парня, скользнув руками под шелковые полы. Стянула с плеч, обнажая сильную, гладкую грудь, и замерла в испуге. Над левым соском Алекса виднелась побледневшая от времени, но все еще читаемая буква «Р».

Рада спрыгнула с колен, отскочила в сторону и испуганно уставилась на замершего на краю кровати парня. Взгляд на миг прояснился, наваждение исчезло, и девушка с ужасом заметила, как за спиной Алекса сползает со стен дорогая покраска, растворяются обои и мебель, обнажая серые, покрытые плесенью стены. Бабочка, в нерешительности порхающая уже достаточно далеко от плеча, резко рванула обратно, опалив кожу болью. Алекс, прищурив глаза, спросил, и в его по-прежнему мягком голосе слышалась угроза:

– В чем дело, Рада? Ты так неожиданно передумала… теперь силу будет забрать намного сложнее…

– Ты… ты… – Слова застряли в горле. Рада завертела головой, пытаясь уловить еще изменения, но комната снова стала прежней – дорогой и недавно отремонтированной.

– Что? – В безмятежных голубых глазах удивление, а на губах едва заметная самодовольная улыбка. Она теперь не казалась милой, а пугала.

– Ты… ты ведь это он, правда? Ты Александр Новослободский.

– Не понимаю. – Парень пожал плечами и, поднявшись, сделал шаг навстречу. – Конечно, я Александр Новослободский. В чем проблема? Если ты не хочешь, передумала, так и скажи…

– Не-е-е-ет… – Рада попятилась к двери, несмотря на протянувшего к ней руки Алекса. После того как она поняла, в чьи сети угодила, предупреждение бьющейся в окно призрачной девушки воспринималось иначе. Стало очень страшно, хотя Рада и пыталась не подавать вида. – Ты меня больше не одурачишь… – Она покачала головой, медленно продвигаясь к выходу. – Твоя татуировка или что это такое у тебя на груди… у него была такая же в точности…

– Так ты помнишь, моя Рада… – Его голос изменился, стал ниже. В нем появилась волнующая хрипотца, а в глазах вспыхнул холодный, пугающий огонь.

– Я не твоя… не твоя Рада…

– Я ждал этого момента очень долго… – шептал он, приближаясь. – Не хотел говорить тебе об этом сейчас, боялся напугать. Это ведь правда наш с тобой шанс. Мне потребовалось целое столетие, чтобы научиться жить заново. Я скрывался от нее, боялся… Еще больше пятидесяти лет собирался с силами и ждал, когда в ее роду наконец-то появится девочка – моя Рада… Мы предназначены друг для друга, неужели ты этого не замечаешь? Ты же понимала это всего полчаса назад.

– Тогда я не знала, кто ты, – уже не так уверенно отозвалась Рада.

В его ласкающем голосе проскользнуло что-то, заставившее сомневаться. То, из-за чего хотелось сдаться и покорно нырнуть в желанные объятия, но девушка боролась с собой. Она старалась отстраниться от Алекса и его слов.

Вновь и вновь бросала взгляд на стены, пытаясь понять, каков же истинный облик старого дома. То тут, то там неопрятными, болезненными проплешинами выступали гнилые доски, и Рада с ужасом осознала – Рыжая была права, дом до сих пор не отреставрирован. Это она, поддавшись чарам древнего и, похоже, давно умершего колдуна не замечала очевидных вещей.

– Какая разница, кто я и как давно живу? – настойчиво продолжал Алекс. – Больше полутора веков назад меня убила твоя прародительница… сейчас я другой. Не такой, каким был раньше…

Но Рада не верила, она слишком хорошо видела сумасшедший блеск, появившийся у колдуна в глазах. От аккуратной, недавно отремонтированной комнаты не осталось ничего – паутина в углах, битые стекла в окнах, торчащие кривыми, смертельными иглами; скрипящие, давно прогнившие половицы и развалившийся камин, в котором опасно вспыхивало неестественное пламя. Рада уже видела такое, когда горел музей. Огонь будто жил своей жизнью, пожирая все, что попадалось на его пути. Он напоминал хищного, жестокого демона.